Сладостное поражение - Си Джей Кармайкл

Медленно прокручивая обручальное кольцо, Кейт Купер осторожно сняла его и сжала в кулаке. Как сотрудник департамента полиции города Нью-Йорка, она давно привыкла, что наиболее очевидные доказательства вырастают из наименее заметных деталей. Хотя и не предполагала, что когда-нибудь придется данное правило применять в собственной жизни.

— Эй, Кейт. — Макс Беранжер хлопнул ее по плечу. — Можно возьму у тебя ручку?

Этой ночью он был ее напарником в патрулировании. И теперь они вместе заполняли рапортички о прошедшей смене. Кейт машинально вручила ему первую попавшуюся ручку из своих запасов, продолжая думать о разговоре с соседкой по лестничной клетке, с которой столкнулась накануне вечером, выходя на работу.

— Спасибо, — поблагодарил Макс.

— Не за что.

Жанет Бикер обитала на том же этаже, что и они с Коннером, в квартире напротив. Жанет жила одна, была хорошо образованна, энергична и деятельна, и ей вполне хватало собственных интересов, чтобы не испытывать нужды копаться в чужих жизненных обстоятельствах.

Хотя бы по этой причине Кейт сочла возможным доверять ей.

Кроме того, у Кейт была еще одна весомая причина поверить словам Жанет.

«Да, — подумала она. — Черт побери, да. Я же видела, что что-то не так».

Было же… было. Возвращаешься, еле волоча ноги от усталости после нескончаемой ночной смены домой, а там застаешь свежевыстиранные простыни на кровати и полотенца в ванной комнате.

Она-то радовалась: «Как хорошо, Коннер наконец-то взял на себя часть забот по дому».

После шести месяцев совместной жизни ей бы следовало лучше разбираться в нем.

— Ты какая-то молчаливая сегодня, — заметил Макс. — Что-то стряслось?

— Ничего.

Офицеры начали собираться к 7.00 — началу утренней смены. Мужчины и женщины постепенно заполняли помещение, но она не различала их лиц, воспринимая как однородную массу, пока не увидела Коннера Лоуэри. Всего двенадцать часов назад она была уверена, что выйдет за него замуж, у них родятся дети и она будет любить его вечно.

А теперь один его вид вызвал прилив боли в пустом желудке. За всю смену она не смогла заставить себя съесть ни крошки. И пить не могла, ни капли. Даже треклятого кофе, без которого не обходилась ни одна ночная смена. Впрочем, этой ночью ей не требовался кофеин, чтобы не дремать.

Войдя в комнату, Коннер поймал ее взгляд и улыбнулся ей своей всегдашней улыбкой. Той самой — немного странной и в то же время обаятельной улыбкой, что завоевала ее сердце год тому назад, когда его перевели на работу в 20-й участок.

Он ухаживал за ней около полугода прежде, чем предложил перейти к совместной жизни. Она была на седьмом небе от счастья.

И так обмануться.

Кейт зажала живот руками, чтобы ее не разорвало от боли. Сейчас нельзя было показать свою слабость. Не время и не место.

Макс встал из-за стола и направился с Коннеру. К ним присоединился Ден Богарт. Все трое дружили со времен академии. Из всей троицы только Коннер был связан серьезными, почти семейными узами, и временами она чувствовала, что он тоскует по прежним временам, когда он болтался вместе с друзьями по барам и заводил ни к чему не обязывающие знакомства с девицами. Но она никогда и мысли не допускала, что он…

Кейт склонилась над рапортичкой, которую давно заполнила. Краем глаза она наблюдала за троицей. Она заметила, как подмигнул Коннер. Макс шутливо ударил Коннера кулаком в плечо, а Ден рассмеялся.

Сцена больно задела ее.

«Они все знают».

Кейт почувствовала, как будто мелкие иголочки пробежали по коже лица. Так бывало, когда интуиция не подводила ее. Отодвинув в сторону рапортичку и положив ручку, она встала из-за стола. Парни смотрели в ее сторону, словно ничего не произошло. Их показная невинность не могла ее обмануть. Они только что имели наглость смеяться над ней в ее же присутствии.

Как давно они все знали? С самого начала?

А если и того хуже?! Если не просто все знали, но еще и шпионили за ней, оповещая Коннера, когда ему не грозит ее появление, чтобы он…

Всегда присущее Кейт самообладание смыла волна накатившей ярости. Конечно, она намеревалась поговорить с Коннером, когда тот вернется со смены домой.

Какого беса делать из этого тайну, если все и так все знают?!

— Ну, ребята, над чем смеемся?

— Без причины, детка. Просто беседуем.

Коннер потянулся поцеловать Кейт, но она отступила на шаг.

— Я тут побеседовала с Жанет Бикер по дороге на работу вчера вечером.

Коннер сразу все понял. Она увидела, как забегали его глаза, но он тут же взял себя в руки.

— Давай поговорим о Жанет позже, ладно? Пошли, детка, я угощу тебя завтраком перед тем, как ты пойдешь домой.

Он придвинулся к Кейт, оттесняя ее от Макса и Дена. Она снова отступила.

— Макс! Ден! Вы с ним в сговоре, так ведь? Тогда предлагаю поучаствовать и сейчас, заодно.

Парни с затаенным страхом посмотрели на нее, с горячностью замотав головами в знак полного непонимания происходящего, чем еще больше укрепили ее подозрения.

Кейт смутно ощутила, как в комнате наступила гробовая тишина. Но она перешла в наступление. Ее уже нельзя было остановить.

— Кто она, Коннер?

Кейт пыталась прожечь Коннера взглядом, но ему больше не хватило духа встречаться с ней взглядом.

— По описанию Жанет, речь идет об Эмили Уайт из архива.

Она перевела взгляд с Коннера на Макса, а потом — на Дена. Она могла утверждать, судя по их сразу поглупевшим лицам, что угадала правильно.

— Я наблюдала за тем, как вы трое весело шутили и поздравляли друг друга. Вы так были горды собой, но в толк не возьму, как вообще можно гордиться тем, что ты — лжец и предатель.

— Ого, — произнес Макс. — Погоди, Кейт, успокойся и дай парню шанс объясниться.

Кейт сжимала кулаки. Клокочущая в ней огненная ярость не поддавалась контролю. Она с ума сходила от любви к Коннеру. И искренне верила, что он поглощен ею не меньше, чем она им. Черт, у них была близость перед тем, как она собралась на работу. А всего несколько часов спустя он уже увлекал другую в их постель. «Как ты мог?» — хотелось кричать и плакать. Но годы выучки в полиции и наработанный опыт удерживали ее в рамках общепринятого поведения, позволяя контролировать накал страстей.

— Кейт, ты же знаешь, я тебя люблю…

— Нет, — дернулась она. — Никогда больше не смей произносить эти слова. Никогда, после того, что ты сделал.