Мрачный шепот - Джена Шоуолтер

Сабин, хранитель демона Сомнений, стоял вкатакомбах под древней пирамидой, тяжело дышал, покрытый потом и кровью своихврагов, тело его было в порезах и синяках. Он осматривал картину побоища вокругсебя, сотворить которую сам и помог. Факелы мерцали золотом и янтарем, играя тенями вдоль каменных стен. Стены эти вданный момент были забрызганы «живым» багрянцем, который стекал… собирался влужи. Песчаный пол пропитался влагой и почернел. Полчаса тому назад он былкоричнево-медового цвета, песчинки поблескивали и шуршали, когда на них ступаланога идущего. Теперь на каждом квадратном сантиметре небольшого коридоравалялись тела, и дух обреченности уже витал над ними. Девять врагов пережило атаку: их обезоружили, согнали в угол и связали. Большинствоиз них тряслись от страха, но парочка стояла, расправив плечи и задрав нос, сненавистью во взгляде. Они не желали признавать собственное поражение. Зрелищечертовски достойное восхищения. «Жаль, что подобная храбрость пропадет впустую» Храбрецы не выдают свои тайны, а Сабину были нужны их секретные знания. Он был воином, который делал то, что необходимо было сделать, в тот момент,когда это необходимо было сделать, невзирая на цену. Убийство, пытки, соблазн.Не колеблясь ни минуты, он требовал того же и от своих собратьев. Когда делокасалось Ловцов – смертных, которые решили, что он и другие ПовелителиПреисподней являются источником мирового зла – только победа имела значение.Ибо только после победы в этой войне его друзья смогут жить в мире. В мире,который они заслужили. В мире, которого он жаждал для них. Поверхностные, беспорядочные и хриплые вздохи заполонили слух Сабина. Егособственные, его друзей, его врагов. Они сражались, призывая на помощь все своисилы. Это была битва добра против зла, и зло победило. Или точнее победило то,что эти Ловцы считали злом. Он и его братья по несчастью думали иначе. Да, давным-давно они открыли ларец Пандоры, выпустив из него демонов. Но былипокараны на веки вечные богами: каждый из воинов стал вместилищем для злогодуха. Да, некогда они были рабами своих новоприобретенных демонических половинок,сеяли разрушение и насилие, убивая без угрызений совести. Но теперь онинаучились контролировать себя и практически стали людьми во всех значимыхсмыслах этого слова. Большую часть времени. Временами демоны сражались… побеждали… разрушали. Все же он полагал, что они заслужили жизнь. Как и все остальные, они страдали,когда друзья попадали в беду, они читали книги, смотрели фильмы, занималисьблаготворительностью. Влюблялись. Однако Ловцы никогда не рассматривали их с этой стороны. Они были убеждены, чтомир станет лучше без Повелителей. Утопия, безмятежная и совершенная. Ониверили, что все грехи человечества можно вменить в вину демонам. И все потому, что они были гребаными идиотами. Ненавидели свое убогоесуществование и просто искали крайнего. Как бы там ни было, их уничтожениестало главной целью в жизни Сабина. Его утопия – это жизнь без Ловцов. Именно поэтому он и остальные Повелители отринули удобства своего дома вБудапеште и провели последние три недели, перерывая каждую богами забытуюпирамиду Египта в поисках древних артефактов, что могут привести к ларцуПандоры. Эту вещицу Ловцы намеревались использовать, чтобы уничтожитьПовелителей. Наконец-то, они с друзьями сорвали джекпот. - Аман, - позвал он, заметив воина в дальнем, темном углу. Как обычно тотидеально сливался с тенью. Резким кивком Сабин указал на пленных. – Ты знаешь,что делать. Аман, хранитель демона Тайн, ответил молчаливым поклоном перед тем, какподойти. Молчание, он всегда сохранял молчание, словно боялся, что собранные завека ужасные секреты сорвутся с его уст, стоит ему проронить хоть слово. Завидев громадного воина, который прорезал их ряды так же легко, как лезвиемеча рассекает шелк, оставшиеся Ловцы дружно попятились. Даже самые храбрые изних. Мудро. Аман был высок, строен и мускулист, и походка его являла смесьцелеустремленности и величия. Целеустремленность без величия сделала бы егопохожим на обычного солдата. Упомянутое же сочетание позволяло ему излучатьскрытую дикость, характерную для хищников, приносящих на порог своей пещеры взубах добычу. Он приблизился к Ловцам и остановился. Осмотрел поредевшую толпу. Ринулсявперед, схватил одного за горло, отрывая от пола так, чтобы глаза их оказалисьна одном уровне. Ноги смертного молотили воздух, руки вцепились в Амановызапястья, а лицо затопила бледность. - Отпусти его, ты грязный демон, - выкрикнул один из Ловцов, хватая своегодруга за талию. – Ты уже убил столько невинных, разрушил столько жизней! Аман остался неподвижен. - Он хороший человек, - выкрикнул другой. – Он не заслужил смерти. Особенно отрук такого исчадья ада! Гидеон, синевласый хранитель демона Лжи с накрашенными глазами, через мигоказался рядом с Аманом, отталкивая протестующих прочь. - Коснись его еще разок, и я зацелую тебя к чертям собачим. Он выхватил парочку зазубренных кинжалов еще хранящих кровь своих недавних«ножен». «Целовать» означает «бить» в перевернутом с ног на голову мире Гидеона. Или же«убивать»? Сабин утратил точный шифр к речам воина. Мгновение ушло на оторопелое молчание, пока Ловцы пытались понять, о чемтолкует Гидеон. До того как они сообразили, пленник Амана успокоился и былброшен обратно на землю. Аман долго оставался на месте. Никто не трогал его. Даже Ловцы, слишком занятыевосстановлением своей пошатнувшейся когорты. Они еще не знали, что уже поздно,что мысли их сотоварища прочитаны, и Аман теперь стал хозяином самых страшныхего тайн. Возможно, даже воспоминаний. Воин никогда не рассказывал Сабину, как он это делает, впрочем, Сабин никогда ине расспрашивал. Аман неспешно повернулся, каждый мускул его тела дышал напряжением. Его мрачныйвзгляд встретился с Сабиновым на одно краткое мгновение, в течение которого онне смог скрыть муки от появления нового голоса, звучащего в его голове. Потомон моргнул, пряча свою боль, как и тысячу раз до этого, и отошел к дальнейстене. Сабин наблюдал за ним, убеждая себя в том, что не будет испытыватьчувство вины, ведь это необходимо было сделать. Стена ничем не отличалась от остальных – зазубренные камни под уклономгромоздились друг на друге – и все же Аман положил одну руку на седьмой каменьснизу, растопырив пальцы, а другую на пятый сверху, сжав пальцы вместе. Одновременноповернул ладони влево и вправо. Камни обернулись вслед за его движениями. Сабин благоговейно наблюдал за его действиями. Он никогда не перестанетвосхищаться им и тем, что мог Аман разузнать в кратчайшие мгновения. Когда камни оказались в новом положении, по центру каждого образоваласьтрещина, которая начала разветвляться, расползаясь вниз и сливаясь с полоскойпространства, ранее Сабином не замеченной. Часть стены отъехала вглубь, а затемсдвинулась в сторону. Вскоре должен был получиться дверной проем, достаточноширокий, чтобы сквозь него прошла армия громадин, таких как сам Сабин. Пока проем продолжал расширяться, холодный воздух засвистел по катакомбам, отчего пламя факелов начало колебаться и потрескивать.