Символ солнца - Галина Ларская

Тихая сентябрьская ночь распахнула звездное небо над спящим городом. Время шло к рассвету, начинал светлеть морской горизонт. Но дома, окруженные садами за высокими заборами, были еще погружены в ночную темноту.

Дверь одного из домов приоткрылась, и на крыльцо вышел молодой человек в трусах и майке. Парень потянулся с какой-то особой кошачьей грацией и спустился в сад. Он прошелся босиком по влажной от росы траве к яблоне, подпрыгнул, ухватился за толстую нижнюю ветку и стал подтягиваться. Упражнялся он с такой легкостью, словно это ему не стоило ровным счетом никаких усилий, – парень просто взлетал и опускался, снова взлетал…

Когда ему надоело, молодой человек разжал пальцы и мягко спрыгнул в траву. В дом возвращаться не хотелось. Парень прошелся по саду, обошел вокруг дома, а затем вдруг с ловкостью ящерицы вскарабкался по стене на крышу. Там он сел, поджав ноги, и стал смотреть в сторону восхода, ожидая первых солнечных лучей. Лицо его, смуглое, скуластое, обрамленное волнистыми черными волосами до плеч, было спокойным, даже бесстрастным, словно искусно выполненная маска с миндалевидными глазницами. А глаза, необыкновенно яркого изумрудно-зеленого цвета, заметно светились в темноте.

Сумрак потихоньку рассеивался, в древесных кронах начали просыпаться птицы. Одна за другой, как маленькие призраки, на крышу взобрались две кошки. Они уселись рядом с парнем и стали по очереди мяукать, словно взялись что-то ему рассказывать. Склонив голову, он внимательно выслушал и стал мяукать в ответ.

Так они и разговаривали до самого рассвета, пока золотисто-розовые краски не легли на черепицу крыши.

Вскоре в доме открылось окно, и сонная черноволосая девушка выглянула в сад. Посмотрев по сторонам, она зевнула и произнесла:

– Марк! Ты где?

– Здесь! – донеслось откуда-то сверху, и парень словно с неба упал, оказавшись прямо перед окном.

– Что тебе на завтрак приготовить? – Девушка снова зевнула и передернула плечами.

– Колбасу.

– Рыбу не хочешь?

– Хочу, но можно и колбасу. Для разнообразия.

Девушка кивнула и отошла от окна. К двери парню идти было лень, он запрыгнул в оконный проем, после аккуратно расправил занавески и пошел в ванную умываться.

Из колбасных изделий в холодильнике оказались только сосиски. Небрежно закрепив узлом на затылке длинные волосы, девушка взяла кастрюльку, налила в нее воды и поставила на плиту.

Завязывая на ходу пояс шелкового халата, на кухню зашла хозяйка дома – тонкие нежные черты ее лица казались подсвеченными неким колдовским внутренним сиянием, волосы цвета спелой пшеницы небрежно рассыпались по плечам и спине, а глаза – серо-голубые, цвета неба на рассвете, – смотрели со спокойной, спрятанной где-то глубоко улыбкой.

– Доброе утро, Варечка, – сказала она.

Подруга посмотрела на нее вполоборота и произнесла:

– Что с тобой? Ты какая-то необыкновенная с самого утра.

– Ночью у меня был весьма результативный сеанс в магической комнате. – Девушка подошла к шкафчику с травяными сборами, чайными заварками, открыла дверцу и стала выбирать, с чего бы начать этот день.

– Ночью надо спать, – сказала Варя, наблюдая, как кипит вода в кастрюльке с сосисками. – Что на завтрак хочешь? Марк пожелал колбасу, видать, рыба способна надоесть даже коту.

– Все равно, что приготовишь.

– Тогда яичница? Хотя она тоже способна надоесть.

– Пока не надоела, готовь. – Девушка взяла банку с травяным сбором и бросила щепотку в чайник. – А у тебя как ночь прошла?

– Тоже результативно. Я наконец-то созрела написать роман. Или повесть, если сил не хватит на большое произведение.

– Правда? Как здорово. И о чем?

– Это будет мистическо-романтическая история девушки и кота. По типу сказки, где принц поцеловал жабу, она стала принцессой и жили они долго и счастливо. Только в моем случае девушка поцеловала кота, он стал принцем, а потом…

– Варя, – вздохнула девушка, – я тебе с самого начала говорила: пиши о чем хочешь, только не трогай нашу с Марком историю. Вообще не касайся его превращения, нельзя это обнародовать ни в каком виде.

– Лера, я тебя умоляю! – отмахнулась подруга. – Кто в такую ерунду способен поверить? Просто сказка, просто…

– Нет. Нет, и все тут. Придумай что-нибудь другое.

– Ты меня без ножа режешь! Там такой сюжет выстроился!

– Вместе придумаем другой сюжет, лучше прежнего.

С чашкой чая Валерия села за стол. В дверном проеме появился Марк, розовым полотенцем в голубой цветочек он на ходу сушил мокрые волосы.

– О! – проворчала Варвара. – Явилась наша жаба засекреченная!

– Я что-то пропустил? – приподнял брови парень. – Когда это меня из хвостатого мерзавца понизили до жабы?

– Не обращай внимания… – начала Лера, но ее перебил Варварин визг:

– Опять взял мое полотенце! Сколько раз говорить – мое полотенце не трогать и шерсть свою им не вытирать!

– Мое в стирке, – принялся оправдываться молодой человек, – а мокрым по дому вы мне запрещаете ходить.

– В следующий раз бери мое, – примирительно сказала Лера. – И вообще, друзья мои дорогие, день следует начинать с хороших пожеланий друг другу…

– А не с того, чтобы жабами обзываться, – согласно кивнул Марк.

Он повесил полотенце на спинку стула и сел за стол. С громким стуком Варвара поставила перед ним тарелку с сосисками. Парень посмотрел на них, втянул ноздрями воздух и отодвинул тарелку в сторону. Уперев руки в боки, Варя прищурилась и произнесла нехорошим голосом:

– Что не так? Ты же просил колбасы!

– Именно, да, колбасы, а не вареного паштета в целлофане.

– Ах ты…

– Сама это ешь.

Обхватив голову руками, Лера смотрела в чашку с чаем, наблюдая, как красиво играют солнечные блики на поверхности золотисто-зеленой прозрачной жидкости.

Закончив завтрак, Варя сварила кофе себе, налила стакан молока Марку и потребовала рассказать, чем Лера занималась в магической комнате минувшей ночью.

– Даже показать могу, – лукаво улыбнулась девушка.

– Просим, просим! – захлопал в ладоши Марк.

Валерия встала из-за стола, вышла на середину комнаты и зашептала заклинание. Она повторила его трижды, после чего фигуру девушки окутала легкая бледная дымка, и вдруг в пространстве возник портрет Варвары в полный рост – полупрозрачный, словно нарисованный на стекле. В считаные секунды портрет стал объемным, Лера оказалась внутри изображения, и когда дымка рассеялась, на кухне стояла вторая Варвара.