Еще не вечер - Лина Баркли

Восемь лет назад Брэдли Джонсон, сын одного из самых крупных промышленных магнатов Аризоны, написав торопливым почерком прощальные записки братьям и сестре, ушел из дома в знак протеста отцовскому стремлению распоряжаться его жизнью по собственному усмотрению.

Водитель попутного грузовика подбросил его до Дугласа. Оттуда он автостопом отправился на восток, где устроился за десять долларов в день на свою первую работу на нефтяной вышке. Он мыл посуду и убирал помещение, в котором жила бригада нефтяников.

Долгий и трудный путь пришлось пройти ему с того дня, но он прошел его достойно.

Через пять лет Брэд приехал домой навестить родных. К этому времени он уже успел сделать карьеру. Отец встретил его с небрежным равнодушием, словно Брэд никогда не покидал родного дома.

Сегодня ему исполнялось двадцать восемь. День рождения он встречал далеко от дома, в Объединенных Арабских Эмиратах, в Дубае. Дела шли блестяще. Богатый нефтяной фонтан забил вчера из-под земли, которая хранила его тысячелетия. В благодарность за это эмир Дубая удвоил Брэду и без того немалое вознаграждение.

Его мысли прервал стук в дверь.

— Войдите, — сказал Брэд.

Дверь распахнулась, и в комнату вошел эмир Дубая, грузный мужчина с густыми черными усами и мрачноватым лицом.

— Ваше высочество, — начал Брэд, коснувшись губ и сердца в восточном приветствии. — Я польщен вашим визитом.

— Брэд, друг мой! — Лицо эмира было скорбным. — Боюсь, я пришел с плохими вестями.

— Что случилось? — нетерпеливо спросил Брэд. — Неужели нефть иссякла?

— Нет, нет. Нефть бьет из скважины фонтаном.

Брэд с облегчением перевел дух.

— О черт, — вздохнул он. — А я было подумал…

— Пришла телеграмма из Америки. — Эмир положил руку на плечо Брэда. — Твой отец, Роберт Джонсон, скончался.

— Мой отец? Умер?

— Мне очень жаль, что мне первому приходится сообщить тебе такую грустную весть, мой друг.

Роберт Джонсон умер? Старик был болен уже несколько месяцев, но ничего серьезного врачи не находили.

— Могу я чем-то тебе помочь? — спросил эмир.

— Да. Я был бы признателен, если бы вы ускорили мой вылет.

— С этим нет проблем. Мой личный самолет в твоем распоряжении. Могу еще чем-то быть полезен? Может, нужно куда-то позвонить. Или дать какие-то распоряжения.

— Нет, спасибо. Мои братья позаботятся обо всем. Просто я… я не могу поверить в то, что отца уже нет в живых.

Эмир кивнул понимающе.

— Это судьба, — тихо произнес он. — Все в воле Аллаха. А мы всего лишь смертные, как и все люди.

Он попрощался и вышел из комнаты, осторожно прикрыв за собой дверь.

Постояв неподвижно несколько минут после его ухода, Брэд подошел к окну и уставился невидящим взглядом в темноту пустынной ночи. Да, такова, видно, воля Бога!

А за тысячи миль от Дубая Изабелла Найт тоже стояла у окна, вглядываясь в темноту оклахомской ночи.

Неужели это те же самые звезды, которые светят там, дома, в Канзасе, подумала Изабелла и улыбнулась. Она, конечно, понимала, что те же. Просто здесь звезды светят ярче.

Ее отец сказал бы, что в Оклахоме все — больше и лучше, чем где бы то ни было на свете. Даже долги, вздохнула она. Долги нефтяной компании «Найт ойл» росли с головокружительной быстротой. После смерти отца она приняла руководство компанией в надежде отодвинуть катастрофу, но, как оказалось, лишь подтолкнула ее к этой грани еще ближе.

Рано или поздно кто-нибудь из «Джонсон энтерпрайзис» узнает, что происходит с одним из самых последних их приобретений, и тогда…

Если бы только мужчины, которые работали на нее, рядом с ней, поправила она себя, в этом сверхмужском бизнесе, захотели ей помочь. Если бы только перестали обращаться с ней так, словно она незаконно затесалась в их компанию. Но для того, чтобы это произошло, реки должны были бы повернуть вспять. Она оказалась в мире, где мужчины напрягали свои мускулы, а не мозги; где они разговаривали на непонятном ей жаргоне; где переодеться к обеду означало для них надеть белую ковбойскую шляпу и черные башмаки. Это был мир, в котором мужчины были убеждены, что место женщины на кухне и в спальне, но ни в коем случае не в кабинете или конторе.

Даже ее отец разделял эти взгляды. Он позволял ей работать в своем офисе летом, пока она училась в колледже. Но стоило ей лишь заикнуться, чтобы он взял ее к себе на постоянную работу, как он снисходительно погладил ее по голове и наотрез отказал. В конце концов ей пришлось смириться с мыслью, что он никогда не даст ей настоящую работу в «Найт ойл», сколько бы бизнес-курсов она ни окончила и какие бы способности ни проявила. В результате ей не оставалось ничего другого, кроме как заняться преподавательской работой.

И вот теперь, по воле судьбы, она была в Оклахома-Сити, руководя компанией «Найт ойл» и ведя ее к неминуемому краху…

Нет, возразила она себе, это не она виновата в кризисе «Найт ойл». Кризис компании начался задолго до того, как она стала ее руководителем. Она сможет поправить дела. У нее для этого есть знания, решимость и те планы модернизации, которые она вынашивала столько лет, планы, в которые ее отец не потрудился даже вникнуть.

Все, о чем она просила судьбу, так это об одном: быть добрее к ней.

Но разве кто-нибудь знает заранее, что готовит ему судьба?..

Раннее утреннее солнце вливалось сквозь высокие окна особняка Джонсонов, освещая темные углы комнат и красивый золотистый рисунок на пушистых коврах.

Входя в столовую, Брэд подавил зевок. Здесь было пусто, и он направился прямиком к буфету, вернее, к серебряному кофейному сервизу, стоящему на нем. В доме Джонсонов на буфете всегда стоял свежий кофе, как и положено в одном из самых уважаемых домов Аризоны.

— Доброе утро, мистер Брэд.

Он обернулся. Лотта, которая всегда заправляла их кухней, вошла через служебную дверь, катя перед собой тяжело нагруженный столик на колесах. Брэд сделал движение, чтобы помочь ей, но она замахала руками:

— Отдыхайте и пейте кофе, мистер Брэд. — Быстрыми ловкими движениями Лотта расставила на буфете тарелки с закусками, блюдо с фруктами и множество тарелочек с сыром, круассанами, яйцами, вафлями, беконом и ветчиной. — Ну вот, все готово, — сказала она.

Брэд ухмыльнулся.

— Как? — спросил он лукаво. — Нет бифштекса?

— А вы хотите бифштекс?

— Да нет, конечно, — ответил он. — Я просто пошутил. Все прекрасно, Лотта.