Воспоминание - Джуд Деверо

В этой жизни вам мешает быть счастливой то, что происходило с вами в прошлых жизнях.

Что бы вы подумали, если бы это сказали вам? Или вы подумали бы: «Ну, с этой проблемой теперь уж ничего не поделаешь, так что теперь об этом думать?» Верно? Или, возможно, вы подумали бы: «Так. Сумасшедшая. Нужно забирать свои вещички и сматываться».

Или, как и я, вы бы решили: «Это же история! Путешествиями во времени сейчас все увлекаются, а насчет того, что было в прошлых жизнях, точно никто ничего не знает. Так, может, можно будет задать этой даме побольше вопросов, а потом написать обо всем этом книгу».

Именно это последнее подумала я в первый же момент, как только встретила Нору. Я – писательница до мозга костей. Во мне каждая клеточка ежесекундно вопрошает: как бы вот из этого сделать историю?

Меня всегда спрашивают, как я стала писательницей. Ну как ответить на такой вопрос? Может быть, они хотят, чтобы я сказала: "Однажды я шла по лугу, и вокруг меня росло множество маленьких синеньких цветочков. Вдруг передо мной возникла прекрасная женщина в серебристых одеждах и коснулась моей головы своим жезлом. Голосом, звучащим, как золото, она произнесла: «Я дарю тебе писательский талант. Иди и пиши».

Мне кажется, люди хотят услышать от меня, что я – из «избранных», что я – что-то наподобие пророка. Но, знаете ли, пророки всегда взывали к Богу: «О Боже, ну почему я?» Иногда мне кажется, что быть пророком – это не столько дар, сколько проклятие.

Ну, по крайней мере, я объяснила, почему я писательница. Абсолютно все на. свете я могу превратить в историю. Стоит мне что-нибудь увидеть, услышать или прочитать, как я тут же начинаю фантазировать.

Выдумывать истории для меня естественно. Когда меня спрашивают, как я стала писательницей, мне всегда хочется спросить в ответ: «А у вас-то что в голове, если не истории? О чем вы думаете, когда выслушиваете дико скучные речи? Или когда едете в машине? Когда загружаете шестую порцию грязного белья в стиральную машину?» Мне это кажется непостижимым. Что в моей голове, это я, конечно, знаю, а вот что в головах у других людей, если там нет историй?

Ну вот, и сейчас, когда я уже стала зрелой, состоявшейся писательницей (что означает, что мне не нужно больше нигде работать, чтобы зарабатывать на жизнь), я поняла, что у нас, у писателей, существует некоторый клуб, и предполагается, что все мы должны быть его лояльными членами. Мы связаны между собой теснее, чем врачи – клятвой Гиппократа.

Поскольку я не хочу чтобы меня исключили из этого клуба, я скажу то, что следует сказать. Писать – страшный труд. Сейчас не помню кто сказал, что приходится вскрывать себе вены и проливать кровь на бумагу… Между прочим, это правда. Писать – это на самом деле очень и очень непросто. Ей-Богу, клянусь: я просиживаю за столом от шести до десяти часов в день. Я шагаю туда-сюда по комнате, думая, «что было дальше». Но у меня есть издательство, которое присылает мне букет цветов и деньги каждый раз, когда я сдаю очередную книгу.

Я не утверждаю, что быть писательницей труднее, чем быть, скажем, секретаршей. Ей нужно просыпаться каждый день по будильнику (я просыпаюсь, когда захочу), отвести детей в школу, проводить мужа на работу, потом целый день работать на босса, который ей в жизни «спасибо» не скажет, а потом возвращаться домой и приниматься за следующую рабочую смену. И ее, конечно, никто не спрашивает: «О, вы секретарша? А как вы ей стали?»

Наверное, каждый делает, что может. Если вы можете быть водителем грузовика, вы водите грузовик. Если вы запросто способны без зазрения совести поносить людей, вы толкаете речи в суде. А если у вас в голове все время рождаются истории, вы их записываете. По-моему, писательство ничем, не отличается от всех остальных профессий, и к тому же в большинстве случаев не может сравниться с ними по своей важности. Но большинство людей считают, что писатели – умнее, более образованны и вообще лучше остальных, и поэтому к писателям относятся с благоговением и почтением.

На мой взгляд, следовало бы ввести Национальную Лотерею Профессий. Каждый год вытаскивали бы из шляпы десять разных профессий, и весь этот год все бы восхищались и превозносили именно представителей этих профессий. Из них составлялись бы списки популярности, им писали бы письма поклонники, они раздавали бы автографы, и у них тоже было бы что-то вроде своего издательства, которое хвалило бы их и делало им подарки.

О Боже! Я опять начала фантазировать. Мне только дай сесть за компьютер, и я уже не могу остановиться.

Впрочем, насчет тех десяти профессий, которые будут разыгрываться, – я хочу уточнить, что есть на свете одна «профессия», которая не заслужила того, чтобы ее включали в этот список. Эта профессия – литературные критики. Особенно те, кто специализируются на любовных романах.

Думаю, лучше сразу сказать – я пишу любовные романы.

Ну вот… Теперь все карты открыты.

Жаловаться мне не на что, кроме только одной вещи, но она меня просто убивает. Я имею в виду отношение, распространенное среди людей к любовным романам, к тем, кто их читает, и, главное, к тем, кто их пишет.

Ну, не в странном ли мире мы живем? Однажды я видела по телевизору, как один известный человек признался, что он растлил свою малолетнюю дочь и пользовался ею, когда она была ребенком. Почти каждый актер или певец рассказывает всем на свете, что он (она) перепробовали все существующие в мире наркотики и поссорились и расстались с большинством близких им людей.

И как же относятся к этим людям? С любовью, вот как. С любовью, с пониманием и с симпатией.

А я что делаю? Я сочиняю безобидные и милые истории о том как мужчина и женщина встретились и полюбили друг друга. Самое ужасное, что они у меня делают, – это одного или двух младенцев. Нет ни наркотиков, ни какого-либо инцеста. Никто никого не бросает в чан с кипящей водой и не делает еще Бог знает что. Мои герои даже не занимаются тем, что изобретают хитроумные способы убивать кого-нибудь. Я придумываю истории о том, о чем мечтаем мы все: чтобы любить кого-нибудь и чтобы нас кто-нибудь любил.

Вы, наверное, думаете, что сама мысль о писательнице, которая пишет любовные романы, заставляет людей улыбаться. Ах, как мило. Любовь. Любовные истории. Улыбки. Поцелуи.

Ничего подобного. Мир, насколько я понимаю, устроен шиворот-навыворот. Любовные романы и их авторов презирают, над ними потешаются, для них не жалеют плевков и свиста.

А за что? Больше всего мне нравится мысль, что женщины, которые их читают, станут идеалистками и будут ждать, что придет мужчина и защитит их от жизни. По этой теории выходит, что женщины так глупы, что не могут отличить реальность от выдумки. Разве кто-нибудь думает, что мужчины, начитавшись триллеров, купят автоматы и отправятся поливать огнем соседей? Нет, что-то не припомню, чтобы кто-нибудь это утверждал. Я также не припомню, чтобы подобные опасения вызывали детективы и научная фантастика. Только старые дуры могут мечтать о прекрасном принце, который за ними явится.